Исследовательский проект № 1

Россия и мир 2001-2017: 16 проблем, 16 решений

Стр. 1044 — 1051 (Первые 8 пунктов)

Предисловие.
Ниже следует краткий отчет об исследовании, проведенном в рамках Первого совместного исследовательского проекта. Исследование проводилось в парадигме современного технологического прогнозирования, которое, как известно, ориентировано не на предсказания, а на выявление назревающих проблем и их возможных решений. Метод исследования: анализ трендов.

Проблема №1. Экономика: разруха.
Ошибка думать, будто разруха была в России только в 1917-21 гг. Так же, как «Смутное время» — якобы лишь в конце XVI — начале XVII вв. Второе «Смутное время» началось в 1991 г., если не раньше, и вряд ли окончилось совсем. Конечно, и разруха 90-х годов иная чем 80 лет назад, но как еще назвать состояние в это время промышленности и сельского хозяйства? Впрочем, не важно, как именовать это явно проблемное состояние. Важно, как выходить из него, как решать проблему.
Решение. Говорят, экономику США в XX в. поднял автомобиль, потянув за собой многие другие отрасли. Точно так же можно сказать, что экономику СССР 30-х — 80-х годов буксировал танк: ВПК бесспорно был ведущим звеном. Есть основания полагать, что экономику России начала XXI века способны вытащить лишь разом десять «тягачей» (в порядке приоритетности):
  1. Компьютер следующего поколения — портативный, похожий на мобильный телефон (и примерно той же стоимости), помноженный на всю мощь Интернета. Массовое распространение ожидается в ближайшие годы. На переднем крае мировой экономики и политики останутся или встанут страны, в которых основная масса населения будет компьютеризирована. Так что у России появляется уникальный шанс «выбиться в люди».
  2. Семейный коттедж вместо избы и «хрущобы» — благоустроенный, теплый, дешевый.
  3. Автомашина — дешевая, не уступающая аналогам иномарок.
  4. Сеть автодорог, без которых система «автомашина — коттедж» не реализуема.
  5. Продукты питания — качественные и дешевые.
  6. Одежда (особенно детская, молодежная, спортивная) — качественная и дешевая.
  7. Садовый и спортивный инвентарь, спрос на который у обитателей коттеджа повышенный.
  8. Лекарства — качественные и дешевые, без которых человеку сегодня не выжить.
  9. Зоны отдыха и луна-парки — неотъемлемые частицы комфорта бытия.
  10. Клубы по интересам самого широкого диапазона — средоточие духовной жизни (см. ниже).
По всем десяти пунктам глупо полагаться только на импорт: будет подорвана экономика. Еще глупее плести свои лапти, когда мир переходит на супинаторы. Разумнее всего упор на смешанные предприятия, успешно сделанный рядом стран, оказавшихся в сходном с нами положении. Импортировать (в обмен на нефть и газ, не давая их разворовывать проходимцам) необходимо только технологии. Все остальное — рабочая сила, производственные площади, сырье, инфраструктура — должно быть отечественным

Проблема №2. Экономика: безработица.
Сегодня всем ясно, что безработица бывает не только при капитализме. На деле она всегда — порождение низкого уровня развития экономики. Чем выше уровень — тем больше людей, предпочитающих получать высокое пособие по безработице, оставляя свое ее место выходцам из «трудоизбыточных» районов. Чем ниже уровень — тем больше действительно безработных, до каждого третьего и более включительно (в совсем катастрофичных случаях — даже до двух третей и более). При этом надо учитывать частичную (неполная занятость, жизнь на случайные приработки) и скрытую безработицу, когда человек вроде бы работает, как все, но его труд не ценится обществом и государством, он фактически под видом нищенской зарплаты — ниже прожиточного минимума — получает пособие по безработице. В России сегодня, по разным подсчетам, от 1-2 до 8-10 млн. «открытых» безработных примерно на 60-65 млн. трудоспособных — смотря кого и как считать. Это не считая учащейся молодежи старше 18 лет. К ним надо добавить, как минимум, 10-15 млн. «скрытых» безработных. А в ближайшие годы компьютер погонит с их синекур (миллионы служащих. Будет уже не огромная безработица, а тяжелый кризис.
Решение. Надо считаться с тем, что комплексная компьютеризация производства в ближайшие годы сократит долю занятых в сельском хозяйстве до нескольких процентов (в пределе-до 1%). В промышленности — до 10-15% (в пределе — до 5%). В сфере обслуживания, госаппарате и т. д, ожидаются аналогичные пропорции. Надо готовиться к тому, что занимать любое рабочее место даже на полдня два-три раза в неделю с двумя-тремя месяцами отпусками в году (чтобы поместить на каждом рабочем месте несколько желающих) придется по конкурсу. Любое рабочее место станет одной из главных ценностей жизни. Возникает проблема, куда девать массу освободившегося времени и особенно людей, которым не повезло с конкурсом на рабочие места.
Думается, выход в распространении на уровень крестьянина XVIII века, рабочего ХIХ века, служащего XX века уже появившейся новой массовой профессии XXI века: социальный работник.
В сфере народного образования — это помощник воспитателя и учителя по внеклассной работе с детьми.
В сфере здравоохранения — это Сестра и Брат Милосердия, помогающие медицинскому персоналу в уходе за больными, особенно духовно и морально.
В сфере досуга — это активисты клубов по интересам, помогающие руководству клубов «делать досуг увлекательным и культурным.
В сфере охраны природы — это Армия Спасения Природы, помогающая очищению загрязненной окружающей среды и недопущению ее повторного загрязнения.
Перечень подобного рода сфер может быть продолжен, и на них должна прийтись львиная доля баланса рабочего времени общества.

Проблема №3. Финансы: неизбывный дефицит.
Единственное, что удалось в коммунистическом эксперименте — это упразднение такой мерзости, как деньги. То, что от них осталось, смахивало скорее на багажные квитанции: получить чемодан, может быть, и повезет, если не украдут, но проводить с такими бумажками какие-либо финансовые операции бессмысленно — курс произвольный, а назавтра квитанции могут напечатать в любом количестве совершенно другие. Это наследие тяготеет проклятием по сей день: нет денег ни на инвестиции, ни на зарплату, ни на пособия ни даже на поддержание элементарного баланса между спросом и предложением (яркий пример: топливо и электроэнергия). И это — при колоссальных экспортных доходах от нефти, газа и других природных богатств. При десятках миллиардах долларов, ежегодно вывозимых за рубеж на тайные счета грабителей. При таком же количестве долларов, валяющихся под матрацами и буквально прямо-таки под ногами, некому нагнуться. При вложившемся положении вещей и наметившихся тенденциях никакого просвета в этом тоннеле не видно.
Решение. Тяжкая расплата идет не только за жульнические дензнаки, которые то и дело разными способами конфисковали у населения, но и за почти вековое социальное лицемерие, наглядной моделью которого может служить система оплаты проезда в наземном городском транспорте. Хорошо известно, что традиции евразийской цивилизации исключают «оплату по совести». Тем не менее, считается, что пассажир добровольно покупает билет. На деле, таким образом, штрафуются совестливые (их меньшинство), а большинство было и остается «зайцами». Борьба с ними проходит в сплошных скандалах и потасовках, требует огромных средств, и все равно городской транспорт требует колоссальных дотаций. Хотя существует много опробованных способов сделать его либо тотально платным, либо формально вроде бы бесплатным (что всегда радует любого евроазиата) но фактически полностью и с лихвой оплаченным предприятиями, гражданами и гостями города не при поездке, а как бы авансом, системой специальных отчислений.
Точно так же, раз нет возможности вновь национализировать естественные монополии и выколотить полагающиеся налоги у невесть откуда взявшихся крупных предпринимателей, — значит, надо в законодательном порядке обложить расхитителей общенародного достояния такой данью, чтобы они удовольствовались нормальной прибылью, не вожделея сверхприбылей.
Раз нет доверия к туземным банкам после столь наглых обманов клиентов — значит, надо допустить к обслуживанию этих клиентов иностранные банки. На общепринятых условиях, гарантируя им нормальную прибыль и взимая положенную мзду, а также обязуя вкладывать заранее оговоренную часть финансовых ресурсов в отечественное производство. Это сразу сделает ненужным прятать доллары за рубежом или под матрасом, да еще с большими неудобствами и убытками. Собственно, первый шаг в этом направлении уже сделан, но с такими идиотско-фискальными оговорками, которые сводят инициативу на нет.
Необходимо как можно быстрее покончить с национальным позором, когда Россия входит в число стран, где не ведется достаточной борьбы с отмыванием преступных денег, т. е. где правительство подозревают в фактическом потворстве преступникам. Если к этому добавить достаточно весомые гарантии для иностранных инвестиций (не на словах — на деле) и шире применять практику не фиктивных, а действительных смешанных предприятий, то импорт капитала, по идее, должен превзойти экспорт.
Наконец, следует развивать отрасли, способные приносить миллиарды долларов ежегодно, но остающиеся в эмбриональном состоянии — от трансконтинентальных путей сообщения, воздушных, водных, железнодорожных, автодорожных (транзит «Запад — Восток») и рационального использования колоссальных богатств пустеющих Сибири и севера Европейской России до международного туризма.

Проблема №4. Политика: угроза распада государства.
Известно, что административно-территориальная структура СССР была демагогически фиктивной. Не было в мире государства унитарнее. Но надуманная иерархия двух сортов республик и стольких же — их провинций при политическом кризисе сыграла роль мины замедленного действия. Самоубийственный для государства «парад суверенитетов» дал три реальных результата:
  1. Стремление чиновников «титульной национальности» занять, возможно, больше прибыльных должностей, даже если эта национальность составляет считанные проценты населения.
  2. Стремление верхушки таких чиновников в чисто популистских целях создать для «своего» региона привилегированные условия (особенно в отношении налогообложения) за счет других субъектов Федерации.
  3. В ряде случаев на этой волне возникают открыто сепаратистские настроения, до шантажа террором включительно.
Достаточно серьезного внутри — или внешнеполитического кризиса — и любой из этих результатов может привести к распаду государства.
Решение подсказывается опытом Западной Европы. Необходимо оформить национально-государственные образования в виде экстерриториальных культурно-национальных автономий для соответствующих национальностей на всей территории Федерации («компетенция: язык, образование, культура, плюс все государственные аксессуары: герб, флаг, гимн, столица, представительства). А в социально-экономическом отношении достроить пирамиду: центр (желательно не в Москве и не в Петербурге) — крупные экономические округа (сейчас их семь) — административные районы (минуя все промежуточные инстанции). Чтобы покончить с анахронизмом, оставшимся после развала СССР, целесообразно построить новые административные центры для Федерации, округов, районов. Это, кстати, разгрузит крайне перегруженные ныне существующие центры всех уровней.

Проблема №5. Политика: реальное разделение властей.
Неоспорима аксиома, что только разделение власти на независимые друг от друга судебную, законодательную и исполнительную переводит государство в разряд цивилизованных и придает ему должную стабильность. Не секрет также, что у нас такое разделение во многом фиктивно. Фактически вторую тысячу лет царит личностно-авторитарный режим на всех уровнях травления (за период в 1917-1991 гг. переросший в тоталитарный, с сильнейшими его пережитками по сей день). Результат: нестабильность, постоянная опасность скатывания в левый или правый экстремизм с новым морем крови.
Решение. Чтобы фикция превратилась в реальность, необходима партийная система, состоящая из правящей и оппозиционной (или нескольких оппозиционных) партий. Правящая, коей нет до сих пор ВКП(б) — КПСС была не партией, а частью тоталитарной структуры, должна опираться на большинство избирателей и формировать правительство, ответственное как перед самой партией, так и перед парламентом, а также перед всем обществом. Оппозиционные партии, которых тоже до сих пор нет (ими нельзя считать квазипартии, искусственно созданные и финансируемые с единственной целью: побудить избирателей голосовать за авторитарный режим Ельцина как за «наименьшее зло») должны иметь реальное право выносить вотум недоверия правительству и добиваться перевыборов при любом серьезном политическом провале, побуждая тем самым правительство действовать эффективно, избегая вопиющих политических ошибок. Учитывая российскую специфику (тысячелетняя личностная авторитарность), целесообразно установить возрастной ценз для всех высших государственных деятелей — скажем, как для генералов, 60 лет (а для партийных лидеров, как для полковников, — 45 лет) путем добровольного отказа лиц предпенсионного и тем более пенсионного возраста от руководящих постов с переводом в разряд почетных советников. Эту меру разумно подкрепить жесткой ротацией руководящих кадров — скажем, не более двух сроков по 3-5 лет каждый.
Опыт благополучных государств мира показывает, что оптимальная партийная система — соперничество всего двух партий: либерал- и социал-демократической. С реальными конкурирующими политическими программами (а не с вопиющей демагогией вместо них, как сейчас). Либеральный курс — минимум налогов, максимум экономического роста и получение таким образом с меньших налогов больше средств в бюджет. Курс социалистов — максимум налогов (до 98% при особо крупных доходах) и широкое развитие на этой базе социального обеспечения, пусть даже ценой некоторого замедления темпов развития экономики. На деле каждая партия предлагает определенный оптимум, и дело избирателей решить, какой предпочтительнее.
При таком раскладе искусственные квазипартийные образования, создающиеся обычно под определенного политического деятеля, рвущегося в наполеоны, отсекаются достаточно высоким избирательным цензом (10-15% голосов избирателей). Допускаются партии, пусть непарламентские, левых и правых экстремистов: их деятельность предпочтительнее легализовать. Но если она начинает угрожать стабильности государства — такие партии не медленно распускаются.

Проблема №6. Политика: судьба постсоветского пространства.
Пресловутую шестую часть земной суши, ограниченную с севера и востока Ледовитым и Тихим океанами, а с запада и юга — черт знает чем, но уже веками устоявшимся и определенным, можно называть, как угодно: Российской империей, Советским Союзом, хоть горшком, но все равно это — сформировавшееся за последние три столетия единое социально-культурно-экономическое пространство, именуемое все чаще Евразийской цивилизацией. В понимании, что оно гораздо сильнее отличается от смежных цивилизаций (западной, исламской, китайской, индийской и др.), чем между своими отдельными регионами, хотя различие тоже значительное.
Главное, что всем регионам этой цивилизации гораздо выгоднее быть вместе, чем врозь. Вместе они представляют собой силу, равнопорядковую с прочими мировыми цивилизациями. Врозь — жалкие окраины смежных цивилизаций, обреченные на прозябание в ряду самых приниженных стран мира, поскольку мировому рынку все это пространство нужно только как сырьевой придаток и мусорная свалка.
Интеграции мешают два фактора:
Во-первых, далеко не всем нравится гегемония русского языка и культуры, но это легко поправимо развитием культурной автономии каждой евразийской субцивилизации.
Во-вторых, совершенно неприемлема для многих (в том числе для многих русских) изначально прокламируемая, как нечто само собой разумеющееся, гегемония любой политической группировки, пришедшей к власти в Москве. Это поправить труднее, но не выходит за пределы возможного.
Решение. В отличие от собственно России, где проблемы целостности и стабильности решаются сочетанием культурной автономии с эффективными крупными экономическими округами, в масштабах всего постсоветского пространства этого недостаточно. Необходимы, по меньшей мере, два, так сказать, контрфактора, перевешивающие названные выше.
Во-первых, единство должно быть взаимовыгодным для всех составляющих его частей.
Во-вторых, единство должно исключать гегемонию какой бы то ни было его части за счет других.
Моделью оптимального решения задачи такого класса, учитывая специфику Евразии, может служить федерация типа Бразилии, Мексики, США, а скорее современная Западная Европа. Все суверенные государства со всеми своими аксессуарами, до монархий включительно, остающихся на своих местах при полнейшей культурной автономии. Только становятся прозрачными границы, вводится единая валюта, неизбежно начинается интеграция экономики, а в перспективе — и вооруженных сил, что дает возможность выступать на мировой арене, как великая держава, равнопорядковая с любым, сколь угодно сильным партнером.
В данном случае камнем преткновения является Москва — таким же, каким явились бы в Западной Европе Лондон, Париж, Берлин, даже Рим или Мадрид. Но ведь нашли же нейтральный Брюссель! Нам не надо ничего искать — рациональнее построить собственную Канберру-Вашингтон-Бразилиа в статусе федерального (конфедерального) округа. Все остальные проблемы сводятся к формированию двухпалатного парламента и высших судебных органов, а также правительства. Во всех случаях изначально исключается гегемония и какой-то одной страны, и любой политической группировки в любой из стран.
Если политика правительства, ответственного перед парламентом и действующего строго в рамках законов, за соблюдением которых следят достаточно авторитетные судебные инстанции, будет целиком подчинена выполнению программы, выгодной всем участникам новообразованного единства, то оно может охватить не только собственно постсоветское пространство, но и некоторые сопредельные страны, которые сочтут это выгодным — для себя тоже. В перспективе возможна частичная или даже полная интеграция с Западной Европой, равнопрядковая по мощи с США или Китаем XXI века.

Проблема №7. Демография: развал семьи и вымирание населения.
Открытие последних лет: оказывается, при переходе от сельского к городскому образу жизни растущее большинство людей теряет потребность в семье и детях. В деревне без семьи — значит, прислуга в чужой семье. Ребенок — помощник, подросток — «заместитель», молодожен — «союзник» родителей, их единственная «живая пенсия» на старости лет. В городе без семьи проще и легче, ребенок — обуза, ломающая карьеру матери и осложняющая жизнь отцу, подросток — одни расходы и огорчения, а затем — полный разрыв поколений. Люди реагируют на такое противоестественное положение соответственно: подавляющее большинство не только в 18-20, но и в 23-25 лет еще или уже вне брака, довольствуются конкубинатом (беспорядочным половым сожительством). Правда, к 35 годам большинство как бы по инерции все же оказывается в браке. Но растет процент бездетных семей (сегодня — каждая пятая-шестая). Подавляющее большинство остальных — однодетные. Два ребенка, а тем более три-четыре и больше — все более редкая экзотика. Результат: каждые два родителя в среднем дают жизнь только одному будущему родителю, и начинается вымирание населения (сегодня в России со скоростью до 1 млн. чел. в год). Кроме того, раньше в многодетных семьях выживали преимущественно лучшие носители генофонда, сегодня — кто придется. Добавьте сюда никотин, алкоголь, более сильные наркотики, огромную преждевременную смертность в быту, на производстве, на транспорте, нездоровый образ жизни и чудовищную загруженность школьников. Результат: нарастающее ухудшение здоровья подрастающего поколения. Это означает, что в дальнейшем вымирание может пойти обвально. По сути, в России уже начинает складываться новый этнос с растущим удельным весом выходцев из регионов, где развал семьи и сокращение рождаемости только начинаются. При сохранении существующего положения вещей это грозит серьезными внутриполитическими осложнениями и фактической потерей большей части территории страны, начиная с Сибири.
Решение. Необходим самый настоящий Культ Семьи с несколькими детьми. Полугодовой предродовой и трехлетний послеродовой отпуск со средней по стране зарплатой или хотя бы с прожиточным минимумом. Затем 10-летняя половинная рабочая неделя матери с полной оплатой, плюс весомым пособием на ребенка (чтобы мать могла проводить вторую половину недели с детьми в качестве помощницы воспитательницы детсада и учителя школы). Почетная повышенная пенсия с 35 лет матери трех и более детей. Льготные кредиты семье с детьми на жилье и обстановку, с частичным или даже полным автоматическим погашением при рождении второго-третьего ребенка. Детское питание, одежда, игрушки, книжки — по символическим ценам. Сеть высокопрестижных Домов Культуры и Домов Быта только для глав семейств. Высокий статус Отца и Матери семейства, как главный критерий при занятии ответственных должностей.
Особое внимание следует обратить на молодежь, которая, по данным медосмотров, полностью здорова и способна давать здоровое потомство. Таких осталось считанные проценты, и им следует создавать еще более льготные условия при обзаведении детьми.
Возможно, начиная с привилегированных училищ (отдельно для юношей и девушек), куда, как сегодня в военные училища, принимаются по состоянию здоровья. И кончая государственным поощрением некурящих, непьющих, систематически занимающихся спортом, вообще проявляющих систематическую заботу о своем здоровье.

Проблема №8. Анахронизм существующей школы.
До 60-х — 70-х годов XX в., когда произошел массовый переход населения России от господствовавшего до тех пор сельского образа жизни к городскому, основным социальным институтом обучения и воспитания подрастающего поколения являлась «домашняя школа». В ее рамках, как по наследству, детям передавались профессия, мировоззрение стереотипы сознания и поведения (составляющие суть воспитания) родителей. К 15 годам молодой человек обретал полную социальную зрелость и был готов в любой момент стать матерью или, соответственно, отцом семьи. Если этого было недостаточно, то несколько месяцев ученичества на рабочем месте делали человека начинающим профессионалом почти любого профиля, кроме дипломированных специалистов. Заметим, что таких кандидатов в профессионалы и самих недипломированных профессионалов было в избытке, так что особой проблемы с профессиональной подготовкой не наблюдалось.
Напротив, дефицит дипломированных специалистов был настолько острым, что инженеров, например, приходилось выписывать из-за рубежа на золото. Поэтому советская школа с 20-х годов (и по сей день) ориентирована целиком на подготовку в вуз — все остальное решалось как бы автоматически. Но вот в 70-х годах положение кардинально изменилось. «Домашняя школа», вместе с многодетной семьей, стала исчезать на глазах. Недипломированные специалисты стали массами уходить на пенсию, и все более острый дефицит стал ощущаться именно здесь. А в вузах началось «перепроизводство» посредственных и даже просто плохих дипломированных специалистов. Реакция экономики последовала незамедлительно: раньше дипломированные получали почти вдвое больше, теперь стали получать вдвое-втрое меньше. Началось массовое бегство дипломированных на рабочие места недипломированных, и система народного образования зашла в тупик.
Однако возникшая инерция оказалась настолько сильной, что сохраняется до сих пор. Известно, что в вузы попадает не более 20% школьников. Из них треть отсеивается на первом курсе, а по специальности идет работать быстро сокращающееся меньшинство выпускников. Тем не менее содержание образования в школе по-прежнему ориентировано на вуз. В результате наблюдается массовая фрустрация учащихся (школа стала вторым после неблагополучной семьи социальным источником преступности) и их массовый уход из школы — счет пошел на миллионы. При всем том инерция и родительские амбиции таковы, что никто не решается на изменение сложившегося положения.
Решение. Учитывая полный развал родительской семьи, предлагается всеобщее бесплатное образование подрастающего поколения с 3 лет до 21 года. Разумеется, первые три-четыре года не за партами, а в игровом режиме детсада — но бесплатно и для всех. Затем следуют четыре года щадящего режима начальной школы для детей и столько же — средней (бывшей неполной средней) школы для подростков. В 14 лет молодой человек сегодня получает паспорт и становится гражданином РФ, что вопиюще без аттестата зрелости. Всеобщее образование завершается семилетним профессиональным колледжем, первые три года которого проходят на студенческой скамье (с производственной практикой), а последние четыре — стажером по месту возможной будущей работы. Стажером потому, что не должен быть конкурентом штатному работнику при существующем уровне безработицы, и потому, что не должен быть выброшен из школы на произвол судьбы.
После этого основная масса учащихся вливается в производство на вакантные места (срок стажерства может быть продлен до открытия вакансии) и проходит регулярную переподготовку, плюс получает общее высшее образование в вечерних университетах, с соответствующими дипломами. А все желающие, как во всех цивилизованных странах, идут без всякого конкурса и без всяких вступительных экзаменов в вуз (разумеется, сознавая сложность последующего трудоустройства). Но две трети из них, как во все тех же цивилизованных странах, ограничиваются двухлетним бакалавриатом с последующей производственной практикой. Опыт показывает, что этого вполне достаточно для занятия почти любой ответственной должности — от директора фирмы до президента страны. Около четверти (будущие «теоретики» — научные работники и преподаватели вузов) остаются на два года в магистрантуре. И считанные проценты — будущие врачи и ведущие ученые еще на два года в докторантуре.
Понятно, что для такого радикального решения необходима прямо-таки великопетровская политическая воля.

И.В. Бестужев-Лада, «Свожу счеты с жизнью», Москва, Алгоритм, 2004 г стр.1044-1051
Не нравитсяТак себеНичего особенногоХорошоОтлично (3 голосов, в среднем: 5,00 из 5)
Загрузка...

Оставьте комментарий