Проблема №10. Кризис культуры

Россия и мир 2001-2017: 16 проблем, 16 решений

Стр. 1052 — 1054 (10 пункт)

В 70-х годах, в связи с переходом от сельского к городскому образу жизни, начался соответствующий переход в новое качество всех двенадцати типов учреждений культуры: книжного, журнального и газетного дела, радио и ТВ, кинематографа и театра, клуба, музея, общественной библиотеки, парка культуры, спортивных учреждений. Началась эра гегемонии ТВ, пусть даже примитивного и скучного на первых порах. Опустели клубы и кинотеатры, которые пришлось подпитывать иностранными боевиками. Опустели сотни театров — за исключением двух-трех десятков модных в наиболее крупных городах. Опустели музей (за тем же исключением, плюс расположенных на водных и других туристских трассах), парки культуры и стадионы. Потеряли прежнюю популярность радиостанции и общественные библиотеки. Зато начался газетно-журнальный и особенно книжный бум: десятки миллионов семей обустраивали интерьеры своих отдельных квартир и даже сельских изб.
Однако в условиях реализованной утопии казарменного социализма кризис проходил в скрытых формах. Никого, кроме читателей, слушателей, зрителей, не заботило, пользуется ли спросом та или иная продукция учреждений культуры. Деятели культуры исправно получали гонорары и зарплату даже при пустых залах и стотысячных тиражах, идущих в макулатуру из-за отсутствия спроса, чтобы тут же вновь возродиться таким же «пустым» тиражом. Власти заботила только экспансия зарубежного радио (от которой оборонялись «глушилками»), грядущая экспансия зарубежного ТВ (от которой намеревались обороняться иностранными боевиками), а также экспансия «самиздатовской» литературы и особенно публицистики, от которой оборонялись свирепой цензурой и жестоким преследованием «диссидентов».
В годы горбачевской перестройки (2-я половина 80-х) произошло нечто вроде начала перелома. Газетно-журнально-книжный бум достиг своего пика (миллионные тиражи!), цензура стала давать сбои, в литературу, на экран и на сцену стала проникать все более «крамольная» продукция, придавшая книжному делу, театру и кинематографу как бы «второе дыхание» популярности.
Крах тоталитаризма и наступившее новое «смутное время» вызвали самое настоящее потрясение во всех учреждениях культуры. В одночасье почти исчезла литература — ее заменило развлекательное чтиво по штампам западной масскультуры. Тиражи почти всех журналов и газет рухнули с миллионов или хотя бы десятков-сотен тысяч до нескольких тысяч или даже сотен. Почти исчез отечественный кинематограф, раздавленный телесериалами и боевиками Голливуда. Многие общественные библиотеки были разворованы и прекратили свое существование в прежнем виде, даже центральные лишились множества поступлений, особенно зарубежных. В здания многих учреждений культуры вторглись так называемые «коммерческие структуры», доход от которых стал единственным средством выживания. Как ни странно, оживился театр. К двум-трем десяткам модных трупп прибавились сотни новых — преимущественно малых в крупных городах: тяга к «живому искусству», да еще без цензуры, оказалась неистребимой даже в новых условиях.
И вот теперь, в начале XXI века, все без исключения учреждения культуры ожидает еще один переход в новое качество, на сей раз связанный с массовым распространением в ближайшие годы компьютера нового поколения (портативный, типа мобильного телефона помноженный на всю информационную мощь Интернета), в связке с электронным ТВ-комбайном: «эффект присутствия» на любом зрелище, включая туризм, при наличии стереоскопического или возможно даже голографического телеэкрана; возможность чтения на телеэкране любого текста — от последних новостей до раритета из любой библиотеки мира; возможность «телеобщения» и даже «телеконференций» в виртуальном пространстве, неотличимом от реального.
Есть основания полагать, что компьютер нового поколения значительно облегчит ремесленную составляющую любого художественного творчества: быстро подберет рифму или новую мелодию, поможет быстро скомпоновать роман или пьесу из готовых фрагментов (сюжет, диалоги, описания). Это же относится к возможностям изобразительного и архитектурного искусства на основе компьютерной графики. Легкость ремесла и доступность продукции резко поднимут планку выдающегося художественного произведения. Надо будет поразить воображение аудитории не только новым прочтением классики (при сохранении классических произведений и их канонов), но и чем-то, еще невиданным и неслыханным в искусстве,— желательно, не дальнейшей вульгаризацией или примитивизацией.
Кроме того, назрела проблема контрнаступления на торжествующую ныне контркультуру (антикультуру). Широко пропагандируемый средствами массовой информации культ Насилия, Похоти, Наркокайфа (включая никотин и алкоголь) — гибельный для человечества путь. Ему надо противопоставить спасительный путь культа Милосердия, Любви, Разума, Семьи — но, разумеется, не в резонерской форме. Таким образом, культура, словно меч, становится орудием либо убийства, либо спасения человечества.
Решение. Чтобы открыть дорогу подлинной культуре в ее противоборстве с «теневой культурой» (от порнографии до пошлости), необходимо преодолеть кастовость в социальной организации учреждений культуры, создать «режим наибольшего благоприятствования» всему конструктивно-новаторскому, доброму, интересному, вызывающему «эффект катарсиса» (очищения, возвышения духа), а не антикатарсиса (загрязнения духа обращением к низменным инстинктам человека). В искусстве, как и в жизни, предосудительна геронтократия, когда, как говорится, мертвый хватает живого, когда явная бездарь или даже уже сказавший свое признанный мастер не дает пробиться следующему поколению даже в Подмастерья. Предосудительно и злоупотребление служебным положением, когда, чтобы пробиться к читателю, зрителю, слушателю, не обойтись без взятки деньгами или натурой. Предосудительна цеховая замкнутость, когда члены какой-то искусственно созданной организации («творческого союза») пользуются незаслуженными привилегиями, затрудняя доступ к аудитории любым «аутсайдерам». Наконец, предосудительно чинопоклонство, когда имя деятеля культуры подменяется званием, ставящим носителя как бы вне конкуренции с соперниками, на чем веками держалось подлинное искусство.
Учитывая российскую специфику подмены человеческого достоинства чином-званием, можно предложить замену неизвестно кем и за что даваемых званий государственными премиями и наградами (орденами), упоминания о которых допустимы лишь на юбилеях и похоронах.
Кроме того, существует самая настоящая панацея для всех двенадцати типов учреждений культуры — универсальное средство подъема их на качественно более высокий уровень деятельности. Это — клубы по интересам, объединяющие на равных соответствующих деятелей культуры, с одной стороны, и их аудиторию — читателей, зрителей, слушателей вообще любителей, с другой. Если не допускать превращения их в новую разновидность замкнуто-кастовых творческих союзов», а, напротив, сделать демократически-открытыми дискуссионными клубами — они могут явиться источником новых талантов, как бы автоматически сразу же обретающих благожелательную аудиторию.
Большего настоящему художнику вообще ничего не надо.

И.В. Бестужев-Лада, «Свожу счеты с жизнью», Москва, Алгоритм, 2004 г стр.1052-1054
Не нравитсяТак себеНичего особенногоХорошоОтлично (Еще никто не голосовал)
Загрузка...

Оставьте комментарий