Богатство фермера Кондрашкина

Камень, на котором сидит Петр Кондрашкин с дочками-двойняшками Дашей и Аришей, совсем не простой.

— Старики наши рассказывали, что в лесу за селом (с.Чурики — корр.) камень особый лежит. Кто его найдет — богатым будет. — Петр Васильевич пытливо посмотрел на меня: верю я ему или не верю и продолжил: — Несколько лет я камень искал, знал: старые люди зря говорить не будут. И вот два года назад, весной, нашел. Брат помог домой привезти, камень я во дворе положил. А уже в прошлом году, в конце августа, у нас с Ингой (на фото она, согласись, читатель, не меньше мужа довольна) дочки родились. Понял тогда я, в чем богатство мое…

Детей в семье Кодрашкиных трое: старший сын уже девятый гимназический класс закончил, а учится и живет он у бабушки, матери Инги, в Скопине. В эти дни и у Василия Петровича-младшего, как шутливо зовут его в семье, а назвали первенца в честь деда, «горячая пора». Экзамены сдает, потому и на семейную фотографию не попал.

— Надеетесь, что сын продолжит ваше дело и тоже фермером будет? — спросила я Петра Васильевича. В ответ услышала неожиданное:

— Нет, сын хочет во ВГИК после школы поступать, актером быть. Пока он в школьном театре занимается, собирается, если примут, в молодежном театре «Предел» себя попробовать. А мы с Ингой и не возражаем: пусть занимается тем, к чему душа лежит. Ну стану я его отговаривать — обратного результата добьюсь. По принуждению ведь человек никогда ничего хорошо не сделает.

Я землю люблю, и работа с ней — всякая — мне нравится с детства. Когда отец нас с братом в поле брал — лучший праздник для меня был. А как стал я фермером — чувствую себя на земле хозяином.

Сказал это Петр Кондрашкин просто, даже буднично, но путь в фермеры легким и спокойным не был. Это сегодня в крестьянско-фермерском хозяйстве «Берёзовка», которое он возглавляет, пять человек обрабатывают уже порядка 600 гектаров (а в ближайших планах — увеличить площади до 800 га), выращивают неплохие, в сравнении со среднерайонными, урожаи ячменя и пшеницы, и по общим производственным показателям оно среди фермерских хозяйств в районе занимает четвертое место. А начиналось все тринадцать лет назад.

Так уж сложилось в истории Отечества, что после 1917 года реальная возможность создать фермерское хозяйство, быть, что называется, хозяином земли и хозяином на земле — самостоятельным и рачительным, отвечать за ее судьбу, как за свою собственную, появилась у людей только в новом государстве — Российской Федерации. И сегодня, накануне государственного праздника, об этом, очень ценном достижении новейшей отечественной истории, нам всем надо помнить.

-Затея с фермерством была моя: хотел испытать себя, чего я в жизни значу, — рассказывает Петр Кондрашкин. — При выходе из колхоза нам достались трактор гусеничный, две тонны зерна и 147 гектаров земли. Землю, конечно, выделили непаханную, в запущенном состоянии: колхозные урожаи в свое время не превышали 10-12 центнеров с гектара…

«Нам» в речи Петра Кондрашкина — не оговорка. Начинал он хозяйствовать с отцом. Василий Петрович, опытный механизатор, главным помощником и советчиком был. И младший брат, Валерий, присоединился к хозяйству, когда из армии пришел. Кстати, оба брата закончили Рязанский аграрный техникум, Петр даже с красным дипломом. Он — агроном, а Валерий — механизатор, сейчас первый заместитель брата по всем хозяйственным вопросам. Забота старшего теперь организовать работу и обеспечить сбыт урожая. Тракторист Сергей Алексеевич Абрамов и шофер Николай Салко тоже работники умелые и надежные. «Все в конечном счете зависит от людей, с которыми вместе работаешь, — убежден Петр Кондрашкин, — поэтому главное, что есть в хозяйстве, именно они».

В одиночку на земле мало что сделаешь. Сначала за помощью обращались к соседям, пронским фермерам, кооперировались с ними.

Помогают «Березовке» в районном управлении сельского хозяйства и начальник Евгений Семенович Опалёнов, и его заместитель Владимир Сергеевич Шевяков. А еще начальник «Рязаньагрохима» Юрий Федорович Фёдоров. Берет хозяйство и кредиты, когда, конечно, других вариантов нет.

Со временем приобрели технику. Сегодня в хозяйстве три гусеничных трактора, два «МТЗ-80», два самосвала, два комбайна «Нива». Планируют и еще один комбайн купить, и не «Джон Дир», а тоже «Ниву».

— Я считаю, наша техника — самая лучшая. Разные люди на ней работают, она проста в обращении, и, если за ней следить, то ни в чем импортной не уступит, — объясняет Петр Васильевич, — да и площади «Джон Диру» нужны другие.

Когда мы приехали на фермерские поля, Петр Васильевич преобразился. Оживленно рассказывая мне о том, где, что и как сеяли, Кондрашкин не раз повторял: «Здесь мы провели эксперимент». Какие же это эксперименты? Вот примеры.

Новую культуру осваивают: посеяли яровую сурепицу на 70 гектарах. Она и для севооборота нужна, и в дальнейшем планируют в хозяйстве травами заняться.

Одно из полей, на котором сейчас ячмень растет, предварительно пришлось «Ураганом» (гербицидом сплошного действия) обработать: пыреем заросло.

И на самом первом поле, которое для Кондрашкина стало родным, тоже без эксперимента не обошлось. Посеяли на нем пшеницу раньше обычного. Всходы немного переросли. Так просили в СПК им.Калинина, чтобы стадо пообкусывало верхушки зеленей. Эта практика из «хорошо забытого старого» крестьянского опыта, который тоже не раз выручал фермера.

Вообще хозяйство свое Петр Васильевич ведет по науке, потому и не боится, наверное, внедрять новшества и идти на эксперименты. В прошлом году провели агрохимическое обследование всех земель, чтобы хотя бы поддержать естественный уровень плодородия: на мелиоративные мероприятия средств пока не хватает. И дома у Кондрашкиных увидела пачку журналов «Защита растений» и «Сельский механизатор». «Кто что читает, а Петя все по работе, — объяснила его жена Инга, — потом мне рассказывает, чтобы я тоже в курсе всех дел была, и советуется».

Говорили мы с Петром Васильевичем и о будущем урожае. Он, хотя и доволен был всходами, осторожничал в прогнозах — по крестьянской, наверное, привычке. А потом вдруг повернул разговор на больное: «Вот, бывает, радуюсь и ячменю, и пшенице, хороший урожай удалось вырастить, а приходит время продавать, думаю: и чему радовался? Цены-то ниже некуда».

Диспаритет цен, удорожание цен на ГСМ, отсутствие ощутимой государственной поддержки производителей — эти острые проблемы в сельском хозяйстве приобрели хронический характер, а нацпроект, с которым связаны теперь надежды на лучшее будущее села, только начинает внедряться. Может, потому в речи фермера Петра Кондрашкина и прозвучало тревожное: «Вот разорится или обанкротится завтра наше хозяйство, кто от этого, кроме нас самих, пострадает? Да никто! А хочется быть звеном в государстве, частью целого, чтобы чувствовать свою нужность не только своей семье и тем, кто рядом работает».

Сбудется ли мечта фермера? Хочется верить, что сбудется.

P.S. На прощанье Петр Васильевич обнадежил: «Я землю не брошу, у меня дочки — отступать некуда». А я решила: «Оптимист он все-таки, фермер Кондрашкин». На земле по другому работать нельзя.